 |
 |
- Вы создали лагерь для беженцев из северных районов Израиля, обстреливаемых боевиками «Хизболлы», в самые первые дни войны. Насколько известно, каждый день содержания этого лагеря обходился вам в $500 тыс. Что побудило вас к этому шагу?
- Побудили самые обычные человеческие чувства – чувство солидарности с народом, желание помочь людям, оказавшимся под обстрелами, вынужденными жить в бомбоубежищах, находиться в постоянном состоянии стресса и реальной опасности. Не нужно представлять этот шаг, как героический. Солдаты срочной службы, солдаты-резервисты шли воевать, рисковали жизнью, как мы теперь видим, многие погибли в борьбе с террористами. Я же сделал то, что мог сделать и считал нужным сделать.
- Вам помогало в этом государство или какие-либо частные компании?
- Нет, во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Я оплачивал электричество, воду, телефонные услуги (для беженцев в лагере был организован переговорный пункт, откуда они могли звонить бесплатно – Л.Д.), соответствующие компании даже не снизили для нас тарифы. Помимо того, люди обеспечивались автобусной доставкой в лагерь из обстреливаемых городов, в самом лагере было организовано питание, досуг и отдых детей, включая различные экскурсии и поездки. Работали врачи и психологи, нет смысла сейчас перечислять все составляющие, основной целью являлось создание для людей нормальной жизни, насколько это возможно в условиях войны.
- В израильских СМИ сейчас много пишут о том, что службы тыла не были должным образом подготовлены к войне, эти «дыры» латали различные общественные организации, частные предприниматели. Этим же занимались и вы?
- Я не анализировал вопрос подготовки служб тыла. Повторюсь, что, со своей стороны, я сделал то, что мог и считал нужным сделать.
- На какое количество человек был рассчитан лагерь?
- Одновременно там находились порядка 7 тыс. человек. Всего же за время войны в нем пребывало не менее 20 тыс. Мне было важно, чтобы людям было, куда уехать из-под обстрелов в любой момент, когда уехать нужно срочно, и нет времени на поиски подходящего места. Многие потом перебирались к родственникам и знакомым, многие возвращались в свои дома на севере в связи с работой, оставив в лагере детей и стариков. На их место приезжали другие, но если люди хотели оставаться в лагере на протяжении всей войны, то никому в этом не было отказано.
- Чтобы такой лагерь эффективно функционировал, ему нужны были работники. Вы сами занимались их подбором?
- В лагере работали более 700 человек. Конечно, я не нанимал лично весь обслуживающий персонал, этим занимались люди, которые осуществляли общее руководство работой всех структур. Их пригласил я сам, это люди, которых я знаю, которым доверяю, и я в них не ошибся.
- Этот уникальный лагерь постоянно привлекал внимание израильской прессы. Но помимо благодарных статей, звучали и различного рода колкости, что-де Гайдамак создает себе положительный имидж в Израиле, что все это – рекламная акция. Вас это задевало?
- Чисто по-человечески я не могу сказать, что это меня не задевало никак. Но, когда делаешь дело, просто не остается времени на «зацикливание» на подобных вещах. Я прекрасно понимаю, что публичный человек всегда является мишенью для СМИ, а зачастую, и для тех, кто за ними стоит. Это следует принимать как данность.
- Один день в качестве корреспондента я провела в вашем лагере. В разговорах с людьми постоянно слышала слова благодарности в ваш адрес. Среди граждан Израиля есть и другие, мягко говоря, обеспеченные люди, однако никто из них не сделал ничего подобного.
- Я не готов это комментировать. Думаю, что многие из них вложили свою лепту. Я не вдавался в подробности и не отслеживал, что делали другие.
- По окончании войны политики, обозреватели и аналитики подводят итоги, и главный вопрос, которым все задаются: Кто же победил в этой войне? Каково ваше мнение на этот счет?
- Глубоко убежден, что в любой войне всегда есть только проигравшие. Я не политик и не политический аналитик, оставим им эти рассуждения о победах и поражениях. Война всегда ужасна тем, что гибнут люди, страдают морально и физически, поэтому я настаиваю на том, что война – это всегда поражение.
- Поскольку я представляю российское агентство, то хотелось бы перейти к российским актуалиям. Почти год назад вы стали владельцем газеты «Московские новости». Каковы политические и коммерческие составляющие этого предприятия?
- Для меня газета – исключительно коммерческая структура, действующая в рамках российского законодательства о прессе.
- Декларируете ли вы себя как оппозиционер к нынешней власти?
- У меня нет к этому никаких причин.
- Таким образом, ваша газета не оппозиционна.
- На мой взгляд, газета не обязана быть оппозиционной. На протяжении последних лет, начиная с перестроечных времен, в прессе происходил некий перекос. Оппозиционность стала считаться хорошим тоном. Я ни в коем случае не против оппозиции как таковой, она должна быть в демократическом государстве, должна быть и оппозиционная пресса. Демократия и обеспечивает ее существование. Но я против оголтелой оппозиции псевдодемократов.
- Кого именно вы имеете в виду?
- Не вижу смысла называть здесь конкретные имена и делать кому-либо рекламу. Но, подчеркиваю, я против оголтелости в любой области, в том числе и в прессе. На мой взгляд, люди, находящиеся сейчас у власти, работают и достигают успеха в своей работе. Это необходимо поддерживать. А что касается оппозиционности или лояльности газеты, то она, прежде всего, должна быть интересной широкому кругу читателей.
- Что конкретно для этого делается?
- В ближайшее время газета изменит формат. Можно сказать, что на передний план выходит ее экономическая составляющая. Однако из этого никак не следует отказ от политических статей. Для этой работы привлекается группа профессиональных аналитиков, в задачу которых входит освещение и анализ политических событий с различных точек зрения. Кроме того, планируется больше внимания уделять бытовым, социальным аспектам.
- Довольны ли вы работой назначенного вами главного редактора «МН»?
- До сих пор у меня не было причины сожалеть о своем выборе. Виталий Третьяков совершенно адекватен на своем посту.
- Каковы ваши дальнейшие планы в области медиа-проектов? Я имею ввиду радио «Арсенал», а также прошедшую в российских СМИ информацию о готовящейся покупке одного из телеканалов.
- С ноября в Останкино будет работать более мощный передатчик, что позволит обеспечить более качественное радиовещание. Что касается телеканала, то существуют планы дальнейшего развития медиа-структуры, обобщающей газету, радио и телеканал. Эти составляющие должны объединять и дополнять друг друга.
- Вы можете назвать конкретный телеканал, который видите в рамках этой структуры?
- Нет, не могу. Более того, это не обязательно существующий телеканал, не исключена возможность создания нового.
