 |
 |
Один из резервистов, детский врач Игорь К., был призван в армию почти в самом начале войны и три недели провел в артиллерийском батальоне на самой границе с Южным Ливаном.
Почему он, детский врач, оказался на передовой?
«Прежде всего, потому, что являюсь военнослужащим запаса и причислен к медицинским частям, - объясняет Игорь. – Любой врач в Израиле сначала получает диплом по общей специализации, и лишь затем переходит к специализации в определенной области. Так что, в качестве армейского врача я могу оказать первую медицинскую помощь, используя доступные средства в полевых условиях, доставить раненого в стационарную больницу».
Игорь регулярно призывался на военные сборы, частью которых всегда является и замена военнослужащих срочной службы на их посту. Замечу, что похищенные «Хизболлой» солдаты-резервисты, патрулирующие границу Израиля с Южным Ливаном, проходили именно такие резервистские сборы. В период с 1997 по 2000 год, когда израильские войска еще находились в буферной зоне Южного Ливана, Игорь трижды находился там на сборах. На этот раз он, как и многие, получил, повестку по телефону.
«Каждый военнослужащий запаса четко знает, куда именно он должен явиться при получении повестки, - рассказывает Игорь. - Конечно, нас не отправляли сразу на передовую. Призванный батальон должен подготовиться, расконсервировать принадлежащее ему оборудование, проверить и перепроверить наличие всего необходимого – от орудия и боеприпасов до последней веревки или ножа. Естественно, что я занимался медицинским оборудованием, проверкой комплектации машины скорой помощи. В этой работе нет ничего нового, процесс отлажен, для того мы и проходим резервистские сборы».
Вообще же, по словам Игоря, медицинская служба была организована очень хорошо и работала слаженно. Медики, находящиеся на территории Ливана, оказывали раненым первую помощь и доставляли их к границе, откуда переправляли в больницы на машинах скорой помощи или, в зависимости от тяжести ранения, на вертолетах. Были случаи, когда погибших и раненых забирали вертолеты и с территории Южного Ливана под прикрытием артиллерии.
Многие бойцы, возвращаясь с места боевых действий, отмечали, что именно артиллерийские части, расположенные на границе с израильской стороны, своим прикрывающим огнем или дымовой завесой, спасли не одну солдатскую жизнь.
Спрашиваю Игоря о чувстве страха.
«Конечно, страшно, - говорит он. – Это вполне естественное чувство. Но человек привыкает даже к нему. Ты просто обязан принимать правила этой игры. Когда в сводках новостей вам сообщали о том, что ракета разорвалась на открытой местности, то на этой самой «открытой местности» и находились мы. Наши приграничные районы – это ведь не укрепленные военные зоны, а обычная территория государства, разве что не столь густозаселенная, как его центральная часть. Батальоны располагались там, где им было предписано: поле так поле, лесок или сельскохозяйственные плантации. Спали под маскировочными сетями. Бывала страшно – и не раз. Но и усталость брала свое. Облачались в каску и бронежилет, спали под грохот орудий. По возможности, защищали это место от попадания осколков. А вот от прямого попадания ракеты уберечься невозможно. Как медик, знаю и о приступах тревоги у людей, в этом нет ничего постыдного, в таких случаях солдатам оказывалась психологическая помощь».
Отмечу, что согласно армейским данным, опубликованным израильскими СМИ, около 300 военнослужащих получили психологическую помощь в ходе войны. 100 из них – это раненые, нуждающиеся в психологической поддержке.
Глава службы резервистов генерал Дани Ван Бирен заявил: все резервисты, воевавшие в Южном Ливане, пройдут психологические семинары с целью выявления посттравматического синдрома.
Но вернемся к моему собеседнику. На территории, примыкающей к северной границе Израиля, расположено множество деревень и небольших населенных пунктов как еврейских, так и арабских.
Спрашиваю Игоря про отношение местных жителей к солдатам.
«Однозначно, очень хорошее, - говорит тот. – Хотя жители расположенной недалеко деревни и жаловались, что с размещением нашего батальона на них стало падать во много раз больше «катюш». Ведь «Хизболла» целилась по артиллерийским батареям. В населенных пунктах было множество разрушенных домов, были пострадавшие.
Нас же всячески поддерживали - бывало, приносили домашнюю еду, а пока еще не были обустроены душевые, солдаты ходили «на помывку» к жителям соседних селений. Арабы из одной деревни пригнали трактор в расположенный рядом батальон, чтобы быстрее создать укрепления около орудий. А из другой деревни привозили ящики с фруктами, район ведь сельскохозяйственный».
На мой вопрос, чем он может объяснить расположение к себе арабов, Игорь говорит: «На мой взгляд, люди привыкают жить нормально. За последние годы, когда прекратились ракетные обстрелы приграничной территории Израиля, все расслабились, привыкли к мирной жизни. Привыкли спокойно работать на земле, собирать урожай, и вовсе не хотят возвращаться к противостоянию с кем бы то ни было. У меня сложилось определенное впечатление, что местные арабы, живущие на границе, не поддерживают действия «Хизболлы». Да, как я слышал, и по ту сторону границы жители не поддерживают провокаций «Хизболлы». Речь, разумеется, идет о действительно мирных жителях, а не о фанатиках, которые не дорожат ни собственной жизнью, ни жизнью своих детей».
В конце беседы интересуюсь, как было воспринято известие об окончании войны?
Игорь задумывается: «С одной стороны, радость, что этот кошмар закончился, и можно вернуться домой, к семье, к обычной жизни. С другой стороны, понимаешь, что точка в войне еще не поставлена. Когда есть причина воевать – ты воюешь. Когда ты воюешь – необходим определенный результат. А он, на мой взгляд, промежуточный.
Наши военнослужащие, захваченные, боевиками, до сих пор не вернулись домой, «Хизболла» сильно ослаблена, но не разоружена окончательно. Давление международной общественности вынуждает делать осторожные шаги, приводящие к половинчатым результатам. Впрочем, я не политик и не стратег. Я – солдат. Но иногда создается впечатление, что мир уже забыл о том, что боевики похитили израильских военнослужащих, патрулирующих границу, проникнув на нашу территорию.
О том, что «Хизболла» открыто заявляет о намерении уничтожить суверенное государство Израиль. И, наконец, о том, что операция на юге Ливана проводилась с хирургической точностью – уничтожались здания и военные объекты «Хизболлы», но ни один населенный пункт не был стерт с лица земли, как это часто бывает во время полномасштабной войны. Были жертвы среди мирного населения, но в отличие от боевиков «Хизболлы», которые целенаправленно обстреливали мирное население Израиля, начиняя головки ракет металлическими шариками для увеличения количества жертв, израильская армия делала все возможное, чтобы избежать жертв среди мирного населения Ливана».
